Замечательнейшим учеником Султана Мохаммеда был мастер (устад) Мохаммеди из Герата, который вследствие сходства имен и художественного сродства легко с ним может быть смешан[*]. О его стиле мы можем получить представление по подписному рисунку его в Лувре, датированному 1578 г.[*] Рисунок дает картину сельской жизни. По замечанию Кюнеля, он у Султана Мохаммеда с большим искусством перенимал целые композиции и технические приемы и ставил нашей критике новые ловушки.
В изображении он жизненнее и народнее, нежели его учитель, и его миниатюры позволяют догадываться, что в этом отношении он следовал скорее примеру Бехзада. Черты этой верности природе и впечатлениям жизни характеризуют датированный луврский рисунок Мохаммеди: ряд сценок трудовой жизни сельского населения проходит перед нами, искусно скомпонованных в одной картине в единое целое: здесь пожилой крестьянин пашет на волах, там рубят лес, а там у ручья наполняют водой кувшин, в палатках видны фигурки женщин. А какое верное и тонкое наблюдение природы в изображении животных, птиц, растений! Как верна и уверенна вместе с тем линия, как бы тонка она ни была. Стилистически сходные черты позволяют отнести к творчеству Мохаммеди несколько миниатюр и рисунков: группу танцующих ряженых и скоморохов, портрет воина с очень смуглой физиономией на фоне, оживленном изображением цветущего дерева (Kühnel, рис. 66 и 64) и «влюбленных» (ibidem, рис. 67), где в элегантности удлиненных фигур и в украшенности богатого костюма возможно уловить также черты манеры Султана Мохаммеда.
Может быть еще отмечен ряд художников сефевидской школы первой половины 16 века, подписи которых мы находим под иными миниатюрами: Абдаллы «позолотчика»[*] Шаха Кули, Садика, Кемаля, Мир Сеид Али. Упоминают о женщине-художнике Бибидже из Мерва. Мы знаем ряд имен художников рассматриваемой эпохи, но определить характерные особенности стиля каждого, а также отнести многочисленные, часто превосходные миниатюры этой эпохи к творчеству того или другого художника — это одна из задач будущего исследования. По мнению Мартина[*], после примерно 1545 года ничего нового не было создаваемо. Художники сефевидской школы конца эпохи Тахмаспа и после него занимались перепевами старых мотивов, но создали еще много изысканного и тонкого, порою переутонченного и упадочного.