Summary: Отрасль художественной промышленности, которая для народов Востока является важнейшей, а у европейцев ценится наиболее, это — ковры.Дошедшие до нас древнейшие памятники ковровог ...

Отрасль художественной промышленности, которая для народов Востока является важнейшей, а у европейцев ценится наиболее, это — ковры.
Дошедшие до нас древнейшие памятники коврового производства не старше 13 века, но литературная традиция показывает, что производство ковров началось значительно раньше. Так, Якут сообщает, что Ван славился своими коврами, а другой арабский географ Эль-му-Каддаси говорит о Тусе, как о городе известном в этом отношении[*].
Ковры, за весьма редкими исключениями (и то не раньше 16-го века), не носят даты. Каким же образом удалось установить хронологические вехи, хотя бы относительно точные? В этом большую услугу оказал метод, впервые примененный Лессингом в его книге «Altorientalische Teppichmuster» (1877 г.), а затем с успехом использованный Боде в его работах «Vorderasiatische Knüpfteppiche» и «Altpersische Knüpfteppiche» (1904 г.). Метод этот заключается в классификации и хронологическом определении ковров на основе изучения ковров, изображенных на картинах итальянской, фламандской и голландской школ 15-17 веков. На весьма многих картинах этих школ мы встречаем изображения ковров чаще всего малоазийских, затем кавказских и персидских. Среднеазиатский ковер изображается очень редко: Фелькерзаму[*] удалось найти изображение туркменского ковра только на одной картине кисти Лоренцо ди Креди в Пистойском соборе. Присутствие ковров определенного типа на старинных картинах указывает, что в эпоху написания этих картин ковры такого типа уже существовали. Изображенные ковры могли быть, конечно, и старше эпохи написания картины, но известное постоянство типов изображаемых в определенную эпоху ковров и факт ввоза восточных ковров (особенно малоазийских) в Европу в 15 и 16 веках, особенно через такие порты, как Венеция или Брюгге, с вероятностью позволяют считать изображенные на картинах ковры приблизительно современными эпохе написания самих картин. Помогает правильному хронологическому определению ковров еще сравнение с точно датированными коврами (из эпохи 16 века известен, впрочем, только один ковер, носящий точную дату: ардебильский ковер 1539 г. в Лондоне) и с коврами, эпоха которых определяется данными, архивными и литературной традицией; напр. присланные к какому-нибудь европейскому двору с персидским или турецким посольством такого то года.
Возьмем несколько примеров изображения ковров на западноевропейских картинах. На картине Мемлинга в Вене «Мария с младенцем» изображен кавказский ковер, что дает прямое указание, что ковры из Кавказа попадали в Нидерланды еще в 15 веке и что встречающиеся в более позднее время орнаментальные сочетания кавказских ковров восходят к этой эпохе[*]. Малоазийский ковер (старый ушак) мы узнаем на картине Бордоне в Венецианской академии: «Передача рыбаком кольца св. Марка дожу». Подобный этому ковер воспроизведен в книге Вернера Гроте Хазенбальга «Der Orientteppich» 1922 г., т. I, стр. 75[*]. На картине Раффаелино дель Гарбо (1466-1524) в Берлинском музее: «Мадонна на троне» с чрезвычайной точностью изображен малоазийский ковер; очень близкая аналогия есть в том же музее[*]. По борту ковра идет узор в виде плетения строго геометрического характера, известного под названием «Holbeinmusler», так как очень часто встречается на восточных коврах, изображенных на картинах Гольбейна.